Каждый раз, когда начинаешь разгадывать Замысел Бога в отношении человека, ты Его суживаешь. Этот Замысел нужно распознавать.
Так говорил вуйко Дезьо
Я заглядываю в компьютер и читаю в Фейсбуке, что 9 января отмечают Степанов день, а среди особенностей праздника указано, что нужно чествовать пастухов и заботиться о лошадях.
Эта деталь, как машина времени, мгновенно доставляет меня в далекие годы детства.
Мой дядя Андрей был замечательным агрономом и имел высшее образование, но какое-то время работал на ферме с лошадьми. Когда в колхозе рожь убрали, то коней стали на ночь выгонять на стерню за селом. Соседские ребята (а я летом гостил у деда) повадились ходить на ферму, чтобы выгонять коней на ночь в поле. Как-то к ним присоединились и мы с двоюродным братом Василием. На ферме пацаны быстро разобрали себе коней, а нас на лошадей рассаживал дядя. По жизни он был человеком с юмором, остроумным, а в конце рабочего дня еще и веселым, и мне он подобрал коня, которого звали Лежень. Василию — кобылу Искру. Она, как, кстати, и Лежень, норовом полностью соответствовала своей кличке. Когда пришлось садиться с жерди на коня, я понял, что из всей упряжи у меня будет лишь кантарка — хитро сплетеная веревка, которую надевали на морду наподобие уздечки. Уже на поле кантарку развязывали, и она превращалась в веревку, которой спутывали коня. За эту кантарку я и должен был держаться. Еще мне подсказали, что сжимая колени, могу удерживаться на туловище коня.
Дядя Андрей с ребятами помчались вперед: нужно было быстро миновать село, чтобы свободные кони не навредили огородам. Искра с Василием помчалась с ними. Вот тогда я и поблагодарил дядю Андрея за выбор коня для меня. Лежень пошел потихоньку в направлении, которое уже хорошо знал, а не умчался вместе с табуном. Но мне это мало помогало. Чем сильнее я сжимал ноги и колени, чтобы удержаться, тем шустрее начинал бежать Лежень. Тогда я, чтобы держать равновесие, тянул кантарку — Лежень останавливался. Вот так, аритмично, я и добрался до места ночевки лошадей в поле. Дядя Андрей и ребята уже стреножили коней и поджидали меня — «городского». Василий стоял немного в стороне, но живой и без внешних признаков какой-то травмы.
О чем мы говорили, возвращаясь в темноте пешком с поля в село, я не помню, прошло уже полвека. Но хорошо помню, как на следующий день мы с Василием тайком за дедовым домом в кустах сирени показывали друг другу побитые места ниже копчика. Помню еще, что очень помог подорожник. Больше мы не ходили на ферму, да и дядя Андрей не пустил бы нас к лошадям, потому что в тот вечер доярки рассказали моей крестной тетке Екатерине, дядиной жене, что было с ее крестником. Но при этом они по ошибке сказали, что дядя Андрей посадил меня на Искру, а все село знало, какая она своенравная кобыла. Поэтому вечером тетя Катя устроила дяде взбучку, приговаривая, что эта Искра «дурнувата». Позже они все выяснили, но дядя стал противиться, чтобы меня приобщали к сельским детским забавам такого экстремального характера.
Я смотрю в экран компьютера и сам себе удивляюсь, как интересно устроены пространство и время, что наше сознание путешествует по ним, как ему захочется.
А может, это любознательное удивление нужно направить не в пространство и время, а в наше сознание?
Я начинаю фантазировать.
В быту время стало мерилом, но оно не раскрывает его сути.
Время — это определенная атомарная истина, необъяснимая через другие.
Время — это способ, свойство нашего отображения Универсума.
Универсум непостижим. Можем себе представить его в виде энергетического желе, где есть и прошлое, и настоящее, и будущее, причем они существуют неразрывно.
Биологическая жизнь, и человек в том числе — своеобразный сканер этого желе. В процессе сканирования и возникают время и пространство. Сканирование происходит эпизодами. Так возникает «раньше» и «позже», то есть время. Между эпизодами или их фрагментами возникает разница — так появляется пространство. Направление сканирования в каждый момент определяется логикой момента.
По Стивену Хокингу, и в прошлом, и в настоящем, и в будущем существуют ежесекундно все возможные версии (направления) поведения. Мы запоминаем лишь ту, которая реализовалась для нашей мгновенной логики, но другие версии, по Хокингу, реализовались тоже, но мы их «не замечаем», однако в «энергетическом желе» они есть.
Пример: частица имеет одинаковую вероятность проявиться во всех направлениях и проявляется там, но обнаруживается лишь в том, где логика делает ее появление наиболее вероятным, — скажем, наличие соседней частицы, как это происходит в формировании соединений, снежинки и т. п. По ходу: абсолютный нуль — это состояние, когда вероятность появления частицы в любом направлении равняется нулю, то есть «энергетическое желе» застывает: прошлое, настоящее, будущее становятся тождественными. Этим можно объяснить явления сверхпроводимости и сверхтекучести — беспрепятственное (одновременное) существование частицы в прошлом, настоящем и будущем, которые суть едины. Тогда можно утверждать, что температура, ее повышение, в том понимании, в котором мы ее применяем, приводит к расщеплению времени, выявляет в нем возможное разное прошлое, настоящее и будущее.
Подобно примеру с частицей происходит и «сканирование» человеком «энергетического желе». Направления «сканирования» равновозможны в каждый момент, но логика каждого момента делает отдельный из них наиболее вероятным. Его мы и запоминаем. Не исключено, что «сканирование» по другим направлениям, с низшей вероятностью, произошло тоже — таковой может быть природа «энергетического желе», этакая множественность судеб биологического субъекта. Это, кстати, может объяснить разные факты телепатии, прозрения, предвидения, видений, предсказания и т. п. , когда «разведенные» в какой-то момент траектории «сканирований» потом сходятся или приближаются так, что их изображения пересекаются или объединяются фрагментарно.
В этом смысле можно кое-что прояснить и о сне. В процессе «сканирования» происходит накопление логик, которое не позволяет точно, четко определять наиболее возможное направление «сканирования» «энергетического желе». Тогда биологический субъект погружается в сон, а в экстремальных случаях теряет сознание. В процессе сна или такого вынужденного состояния происходит упорядочение логик и формируется четкая картина факторов, которые будут определять дальнейший процесс «сканирования», — его наиболее вероятное направление становится четким.
В этой модели сознание, загадочное Я — это настройки «сканера» биологического субъекта. Они, настройки, определяют и сущность эпизода как симфонии отклика наших органов чувств на процесс сканирования «энергетического желе», поскольку определяют способ его построения.
И мы снова возвращаемся к сакральному вопросу: «А кто же является Настройщиком? »
Сразу возникает и другой вопрос: не мы ли сами начали вмешиваться в настройку величественного Замысла в отношении человека, не передали ли формирование логики нашей судьбы в посторонние руки?
Вдруг я осознаю, что своими поисковыми раздумьями уже сбиваюсь на окольный путь, начинаю блуждать. Возможно, наступает время поспать, чтобы упорядочить кавардак версий направления следующего «сканирования»?
Я начинаю дремать и стараюсь вспомнить кобылу Искру. Она была какой-то молочной масти, но молока высокой жирности. А по ее телу нечетко читались рыжие вкрапления. Наверное, потому этого жеребенка и назвали Искрой. И, как говорит вуйко Дезьо, «в слове будничном есть власть тайная». Так что когда этот жеребенок вырос, он и превратился на своенравную кобылу. Кстати, запряженная в телегу, она была удивительно послушной и сообразительной. Иногда сама привозила дядю Андрея домой, когда он засыпал в телеге. Не перебирала едой. Но стоило ее распрячь, как какой-то скрытый огонь просыпался в ней. Даже доярки, которые поили иногда коней обратом, и поэтому лошади их уважали, опасались ее. Вот такие времена — это вам не покемонов гонять. Я чувствую, как грусть начинает окутывать меня, и вспоминаю слова вуйка Дезьо: «Пока ты разочаровываешься, ты мечтаешь! »
Поэтому мне очень интересно, как закончилась тогда, полвека назад, одна из версий «сканирования» моей судьбы, по которой дядя Андрей должен был бы посадить меня не на Лежня, а на Искру. Я даже не могу себе этого представить, потому что эмоции той поездки верхом даже на Лежне меня смущают до сих пор. Но в любом случае я бы до начала учебного года вернулся в Черновцы. Так что вся моя жизнь воссоздалась бы, но была бы такой же? Искра была баламутной кобылой, и тогда настройки моего «сканера» могли подвергнуться существенным изменениям.
А может, я еще до сих пор где-то там, в мирах Хокинга, скачу верхом на Искре вокруг силосной ямы за ветряком, потому что правой рукой отпустил кантарку, а равновесие удерживаю лишь левой, так что никак не могу изменить логику этого движения по заколдованному кругу?
У каждого из нас в жизни была этакая «кобыла Искра». И воспоминание об обстоятельствах того, что произошло тогда, каждый раз порождает лишь облегченный вздох: «Прошло».
Вспомнить хотя бы взаимоотношения каждого с водой в пруду, на реке, озере, море или же ситуации на транспорте, в горах. Это своеобразные точки бифуркации, по которым судьба сложилась бы иначе, если бы не…
А следующий перечень причин в каждом случае уникален, и чаще всего он от нас не зависит, и, безусловно, создан лишь нами самими. И дело это нельзя никому передоверять, потому что оно и есть суть нашей жизни.
Больше статей Валентина Ткача читайте по ссылке.